Рождественский Н. П.
"Христианская апологетика"

Рождественский Н.П. Христианская апологетика. – СПб., 1884. 2 тома.

К оглавлению

Краткие сведения об авторе и о сочинении

"Знаю дела твои, и труд твой, и терпение твое, и то, что ты... испытал тех, которые называют себя апостолами, а они не таковы, и нашел, что они лжецы. Ты много переносил... и для имени Моего трудился, и не изнемогал"(Откров. II, 2, 3)

(Это место из Апокалипсиса начертано на надгробном памятнике автора издаваемой Апологетики)

13 марта 1840 года в городе Курске у тамошнего священника Павла Григорьевича Рождественского (в настоящее время настоятеля и протоиерея Курской градской Николаевской церкви и уже 75-летнего старца) родился сын Николай, автор настоящего сочинения. Мальчик до 15-летнего возраста, когда окончилось обучение его в Курском духовном училище, находился под ежедневным личным надзором и руководством своих родителей: наглядным доказательством участия отца в первоначальном обучении сына был почерк последнего, представляющий поразительное сходство с почерком его родителя. В 1855 г. Николай Павлович должен был оставить родительский дом, потому что Курская семинария, в которую он в этом году поступил для продолжения своего образования, находилась тогда в уездном городе Курской губ. – в Белгороде [1]. Блистательно окончив шестилетний семинарский курс, он в 1861 году поступил в Спб. духовную Академию, где также блистательно (первым студентом) окончил академический курс. Как в семинарии, так и в академии, его любимыми науками были богословские и философские в их взаимоотношении. Эта настроенность умственного склада покойного поддерживалась тем интересом, который пробудился в обществе к этому предмету в период его академического курса, в начале 60-х годов. То было время бурного прилива с Запада новомодных идей, в которых отрицание основных начал христианства и глумление над лучшими верованиями человечества составляли наиболее характеристическую черту. Благородная душа покойного еще на академической скамье возмущалась легкомысленным попранием, какому подвергалась в русской журнальной печати. под влиянием жадно схваченных новомодных идей западного изделия, святые верования человечества, и он тогда же порешил навсегда посвятить себя на защиту попираемой святыни. Обстоятельства благоприятствовали этому. В самый год окончания им академического курса (1865 г.) он назначен был баккалавром в Казанскую Академию на вакантную кафедру Основного Богословия. Там он занялся тщательным изучением апологетической литературы и результатом этого изучения была окончательная обработка его диссертации "0 древности человеческого рода", за которую он в 1867 г. был удостоен ученой степени магистра.

Наша Академия, временно отдав своего талантливого воспитанника своей сестре – Казанской Академии, не упускала однако же его из виду и при первой возможности постаралась возвратить его себе. Когда в 1869 г. открылась в ней кафедра Основного Богословия, то конференция академии тотчас же обратилась к Николаю Павловичу, и он в том же году возвратился к своей аlmа mаtег, чтобы посвятить ей свои лучшие силы. Переход его совпал с важным событием в жизни наших академий, – с введением нового устава, давшего новую постановку преподаванию богословских наук, более соответствующую новым запросам времени, и покойный профессор, под ободряющим влиянием окружающей обстановки своей alma mater и под впечатлением сильных умственных и литературных движений Петербурга, с пылкой душой отдался своему любимому предмету. Его лекции, произносимые мягким, замечательно-музыкальным голосом и сердечным тоном, приковывали к себе внимание слушателей, а предметы их всегда живые и интересные глубоко западали в души слушателей и служили темой одушевленных послеклассных рассуждений самих студентов.

Будучи серьезным ученым Николай Павлович обладал большим запасом научного знания не только по своему, но и по соприкосновенным предметам, постоянно восполняя запас своих знаний чтением вновь являющихся богословских и философских сочинений, за выходом которых следил весьма внимательно. Вместе с кабинетною ученостью в нем счастливо сочетались и большие литературные дарования. С самого начала своей академической службы, Николай Павлович делился результатами своих научных исследований не только со своими слушателями, наполнявшими его аудиторию, но и с читателями различных духовных журналов. По своей скромности, он обыкновенно оставлял свои статьи без подписи, и потому его имя не часто встречается на страницах духовных журналов, а между тем им написана масса статей апологетического, общественного и литературно-критического характера. В " Христианском Чтении" за 1866 г. была напечатана его диссертация "0 древности человеческого рода", в свое время обратившая на себя внимание многими своими достоинствами. Затем он поместил в том же журнале ряд отдельных статей, из которых отметим следующие: "Очерк истории апологетики и современно-научной постановки ее в западной богословской литературе"; "Современное неверие на западе Европы и общий характер западной апологетики христианства"; "Неверие и социализм"; "Современное масонство и его отношение к христианству"; статьи: "По поводу издания богословских лекций покойного преосвященного Иоанна Смоленского"; "По поводу издания богословских лекций о. Сидонского"; "По поводу символики греческой церкви" сочин. д-ра Гасса; "Обзор западной апологетической литературы за 1874 г."; по поводу выхода в свет сочинения Штрауса "Старая и новая вера"; "Давид Штраус и его значение" (некролог); по поводу сочинения Ренана "Антихрист"; "История отношений между богословием и естествознаием" (библиографический очерк сочинения Цеклера) и другие. В "Чтениях общества любителей духовного просвещения" он поместил статью "Ислам и христианство". Кроме этого он вел в "Христианском Чтении" постоянный отдел по обзору западно-европейской церковной жизни и с особенною любовью отмечал отрадные явления сознания западно-европейским миром непреложных истин православия (по поводу старо-католического движения). С 1875 г., когда при "Христианском Чтении" основана была еженедельная церковная газета – "Церковный Вестник", покойный Николай Павлович сделался постоянным вкладчиком этой газеты не только как обыкновенный сотрудник, но и как помощник редактора до перемены состава редакции, т. е. до 1881 г. Продолжая на страницах газеты периодические обозрения церковной жизни и апологетической литературы на Западе, покойный профессор с 1875 по 1880 г. включительно подарил читателям длинный ряд статей публицистического и общественно-религиознаго характера. Из них достаточно отметить следующие: "Магометанский коран и турецкая конституция"; "Ислам и позитивисты"; "Затруднения римской курии"; "Славянство и католичество"; ,,Современные типы французского духовенства"; "Секты в англиканской церкви"; "Русское сочинение по апологетике христианства"; '"Папа Пий IX" (некролог); "Папа Лев XIII"; "Христианско-социалистическая и социально-демократическая партии в Германии"; "Западный социализм и коммунизм"; "Еще о социализме и его современном значении"; "Социалистическое движение на Западе"; "Вольтер и вольтерианство в России"; "Иностранная печать о современном развития неверия в России"; "Языческий восток"; "Отношение к церкви главных политических партий в Германии"; "Религиозные секты в Америке" и другие статьи. Кроме того статьи апологетического содержания, печатавшиеся с 1875 по 1880 год в академических журналах, почти все проходили чрез его редакцию; особенно много он положил труда на исправление и приведение в надлежащий вид апологетических лекций покойного профессора богословия в С.-Петербургском университете протоиерея Ф. Ф. Сидонского, сохранившихся в виде студенческих записей и напечатанных сперва в " Христианском Чтении", а потом и отдельно под заглавием: "Генетическое введение в Православное Богословие".

В полном расцвете физических и духовных сил своих Николай Павлович скоропостижно скончался 26 ноября 1882 года на 43-м году от рождения. 29 ноября происходило его отпевание в академической церкви и того же числа – погребение на новом лаврском кладбище рядом с могилами его наставников по академии – приснопамятных профессоров: В. Н. Карпова, М. А. Голубева и И. В. Чельцова. В годичном отчете о состоянии академии в 1882 году, составленном бывшим о. ректором ее, теперь протопресвитером, И. Л. Янышевым, сделана следующая оценка преподавательской деятельности почившего: "В отчетном году к глубокой скорби своей Академия понесла большую утрату из ближайшей среды своей в лице одного из достойнейших преподавателей – профессора по кафедре Основного Богословия Н. П. Рождественского. Заняв эту кафедру после известного автора [2] сочинения: "Религии древнего мира", покойный, тогда еще юный баккалавр, с замечательным успехом овладел не легким предметом своего преподавания. Его лекции, читавшиеся в первом курсе и по новому уставу вошедшие в число общеобязателных, скоро сделались и до конца оставались одними из самых привлекательных и образовательных для студентов. Скорбь неожиданной утраты этого талантливого профессора увеличивается еще тем обстоятельством, что Академия питала надежду скоро увидеть курс его лекций напечатанным под надзором своего автора, – надежду, осуществление которой составляет теперь ее долг" [3].

В своем "завещании" именно на Академию возлагал покойный свою надежду, что она, в случае его неожиданной смерти, примет на себя обязанность издать курс его лекций, и поручил передать свою рукопись в ее полное распоряжение. Освободившись от обязательных занятий по редакции "Церковного Вестника", отнимавших у него все таки не мало времени, он с начала 1881 года всецело отдался обработке своих лекций и курс Основного Богословия, читанный им студентам в 1881-82 годах, был конечно самый полный и самый обработанный сравнительно с предшествовавшими его курсами. Он задумал издать его прежде, чем приняться за составление докторской диссертации ("О богодухновенности Св. Писания"), материалы для которой он постепенно уже много лет собирал. В видах отдохновения и освежения своих сил для предстоявшего ему труда окончательной отделки и переписки лекций для печати. покойный по окончании экзаменов в мае 1882 года решил предпринять путешествие на родину, затем в Киев, Одессу, Варшаву и Вильну; но, потрясенный до глубины души неожиданностью кончины своего земляка, высокопреосвященного Макария. митрополита Московского (которого он искренно и глубоко чтил), он перед своим путешествием по России составил подробное завещание, в котором по возможности старался подражать приснопамятному иерарху в назначении скопленных им сбережений главным образом на пользу духовного просвещения [4]. Завещание свое. писанное собственноручно, покойный неизвестно почему не успел оформить через присоединение к своей подписи подписей двух свидетелей или через нотариальное засвидетельствование. Вследствие этого все его имущество. а в том числе и все его рукописи должны были по закону поступить двум его родным братьям: старшему – сельскому священнику Курской епархии Феопрепию П. Рождественскому и младшему Ивану П. Рождественскому. Но досточтимый родитель почившего и его старший брат, почтеннейший отец Феопрепий, прибыв на похороны, сразу же без всяких колебаний решили исполнить волю покойного относительно передачи рукописи "Основного Богословія" в распоряжение Академии. а последний кроме того в марте 1883 года, по получении своей части из наследства покойного. внес в Академию половину назначенной автором на издание рукописи суммы, т. е. номинальных 775 рублей. Рукопись в начале декабря 1882 года была передана в академию на ее распоряжение при заявлении от лица обоих братьев-наследников: потому что и младший брат согласился наконец на эту передачу.

И в интересах отечественной богословской науки. а равно и для увековечения памяти своего талантливого брата, братья-наследники прекрасно сделали, что,вслед за почившим, все заботы об издании рукописи передали Академии. При ближайшем рассмотрении рукописи оказалось, что из десяти толстых тетрадей ее, только первая была почти окончательно приготовлена к печатанию: листики в ней подобраны и пронумерованы, хотя и не везде правильно, написана она довольно четко чернилами и в переписке почти не нуждалась. Остальные же девять тетрадей с внешней стороны оказались крайне неисправными и неупорядоченными: листики в них не пронумерованы, перебиты, испещрены поправками, вымарками, вносками, написанными на полях или на особых маленьких лоскутках с сокращениями слов, нередко карандашем и крайне неразборчивою скорописью. Кроме этих десяти тетрадей в день смерти почившаго на его рабочем столе найдена была сумка с вставками и дополнениями в разные отделы курса, которые автор не успел вставить в надлежащие места в тетрадях. Почерк покойного – разборчивый, когда он писал медленно, при скорописи переходил в трудно разбираемые иероглифы. Работа с рукописью предстояла продолжительная, кропотливая и утомительная; большую половину ее нужно было переписать прежде, чем отдавать в типографию для набора. Пред этими трудностями Академия однако не остановилась, и для приведения рукописи в порядок и для окончательного ее редактирования избрала из своей среды лицо, целых шесть лет (по должности редактора академических журналов) имевшее дело с скорописями почившего и привыкшее к его почерку. Немалое затруднение (по крайней мере для родственников почившего) представляли и денежные издержки по изданию. Для напечатания в 1200 экземплярах двух томов Основного Богословия нужно было затратить около 2500 р., а за исключением денег, представленных о. Феопрепием на издание, около 1800 руб. Но над этим затруднением Академия тоже не много думала: около 750 руб. ею предположено было издержать из специальных (на издание книг) академических сумм, а остальные издержки приняла на себя редакция академических журналов, конечно с возвратом их из сумм имеющих поступит от продажи издания. При этом Академией решено чистый доход от издания, согласно воле автора, употребить на вспомощеетвование ее недостаточным студентам.

Таким-то образом состоялось издание рукописи, которой едвали суждено было бы явиться в печати, если бы она осталась в распоряжении братьев-наследников почившего профессора. Плоды его 17-ти летних специальных ученых занятий пропали бы для православного русского общества, столь нуждающегося в настоящее время в серьезных апологетических сочинениях!.. Издав рукопись, Академия воздвигла своему талантливому труженику своего рода памятник, увековечивающий его имя в ряду отечественных богословов, как бы соревнуя в этом случае с досточтимым и безутешным родителем почившего, поставившим своему незабвенному сыну на свои средства прекрасный надмогильный монумент. Отец почившего высек на мраморе монумента, а редакция поместила на заглавном листе этого издания следующие слова Господа (Апок. II, 2 - 3) к одному из древнейших христианских апологетов:

"Знаю дела твои, и труд твой, и терпение твое, и то, что ты... испытал тех, которые называют себя апостолами, а они не таковы, и нашел, что они лжецы. Ты много переносил... и для имени Моего трудился, и не изнемогал."

Покойный автор любил поправлять и исправлять свои статьи, и поправлял и исправлял по несколько раз одни и те же страницы, даже когда уже читал их в корректурных листах. И без всякого сомнения в гораздо более совершенном виде явилось бы в свет настоящее его капитальное произведение, если бы он сам окончательно проредактировал и издал его: многое было бы им дополнено, многое изменено, многое было бы выражено сильнее и точнее чем теперь, ошибок и недосмотров в цитатах наверно не было бы. Но теперь... сироткой, хотя благодаря Академии и не бесприютным, пришлось явиться в свет этому произведению. – Добрым приветом встреть его, читатель, и не будь слишком строг к посмертному изданию. А за то добро, какое доставит тебе эта книга, помяни ее автора в своих молитвах!

Редактор, 1884.

[1]. Дальнейшие сведения о жизни и литературных трудах автора заимствуются нами из его некролога (Церк. Вестн. 1882 г. № 49), писанного А. Л., академическим слушателем покойного профессора; составитель некролога кроме того состоял в течении 4-х лет корректором и секретарем при редакции "Церковного Вестника" и вследствие этого имел полную возможность следить за появлявшимися в академических журналах статьями Николая Павловича.

[2]. Т. е. преосвященного Хрисанфа, скончавшегося в ноябре 1883 года.

[3].. Отчет напечатан Христ. Чт. 1883 г. ч. I (см стр. 513).

[4]. Так, покойный в своем завещании предполагал свое денежное имущество (6950 руб. номинальных, потому что деньги были у него в билетах) распределить следующим образом: 1) 1550 руб. на издание Академиею его "Курса Основного Богословия" с тем, чтобы выручаемые потом от продажи книги деньги шли на вспомоществование недостаточным ее студентам; 2) по 1000 руб. недостаточным студентам нашей и Казанской Академии; 3) по 500 руб. в Курскую духовную семинарию, в Курское духовное и Курское градское училище; 4) 1000 руб. своему престарелому родителю; 5) 400 руб. на погребение 6) 500 руб. своей служанке, жившей у него более десяти лет. Все вещи своего хозяйства покойный распределил между своими близкими и дальними родственниками.

наверх